Известия / Четверг 22 июня 2000

Из названия понятно: авторы поддались одному из главных соблазнов искусства ХХ века - все пересочинять и интерпретировать заново. От великого оригинала остались: сюжет (26-я и 27-я главы Евангелия от Матфея), структура (большие мадригальные хоры, речитативы Евангелиста, хоровые реплики "толпы", арии и хоралы). Местами в римейк встревала баховская музыка. Особенностью же двух вечеров в Англиканской церкви было как бы дробление авторской личности - она поделилась на тех, кто придумал, и тех, кто воплотил. Изобрели "Страсти-2000" те, для кого комментарий - основная профессия: критики Екатерина Поспелова, Екатерина Бирюкова, Мария Степанова. Автором-составителем Пассиона выступил Петр Поспелов. Нормальный художник едва ли добровольно навяжет себе такую толпу соавторов, какая собралась в результате под лозунгом "С нами Бах!". Критики же с удовольствием устроили "вавилон" языков и стилей, идеологий и этик. Авторы проекта вместе с сотрудниками Немецкого культурного центра имени Гете, агентством "Длинные руки" и компанией вольнонаемных кураторов оформили канву, по которой чужими руками предстояло вышить музыкально-литературный и танцевально-визуальный узор. Окончательный его облик никто не мог представить до самого исполнения.

"Страсти" длились более четырех часов и скучать не давали. Сверху и из-за спины обрушивались тучное многоголосье капеллы "Московский Кремль", пестрые звоны и шумы ансамбля ударных. Со сцены с ними спорили певческий ансамбль "Сирин", мальчики-дисканты из хора Марии Струве, струнники из Opus Posth и разнотембровый джазовый квартет. Татьяна Гринденко (музыкальный руководитель "Страстей") обменивалась жестами и сигналами с Марком Пекарским на хорах, передавая их хоровым дирижерам Андрею Котову и Геннадию Дмитряку. Они отчаянно искали слаженности. Но разнобой торжествовал в самом материале. Речитативы Евангелиста Гайворонский сочинил для джазово-фольклорного певца Сергея Старостина, в ариях его сменяли то "культурные" холодноватые тембры Виктории Евродьевой и Федора Леднева, то эстрадный наив Ольги Леоновой. У Андрея Сильвестрова в видеопьесе "10 заповедей" человеческое тело сгодилось только для предельно предметного и фабульного повествования - в балетных вставках Татьяны Багановой им пользовались для абстрактной экспрессии. Тяжелые малерианские слезы, источаемые кульминациями в музыке Ираиды Юсуповой, соседствовали с монотонными и монохромными фоническими удовольствиями в "Антифонах" Владимира Мартынова. После снобистски сложной, претендующей на серьезность арии Бориса Филановского радостно пузырился простой и яркий до одури хор Павла Карманова. Тексты - от Д.А. Пригова и Льва Рубинштейна до Геннадия Айги и Ольги Седаковой - искушали то сарказмом, то трепетной лирикой, то последовательной диалектикой, то абсурдом. Мало того что слушать приходилось вперемежку барочные стилизации, джаз, минимализм и электронный авангард, надо было еще и петь. Совсем по-лютеровски тексты хоралов положили на всем известные мелодии ("В лесу родилась елочка", "Сулико", "Вечерний звон" и т.п.), которые, цепенея от трезвой циничности новых текстов, распевал вместе с хором зал. Добавим, что поэты не всегда представляли, какой музыкой будут подтекстованы их строки, а композиторы не могли заранее рассчитать, каким будет их тембровое и стилевое окружение.

Так под крылом Баха осуществлен проект, в котором актуальные искусства, то теснясь, то помогая друг другу, демонстрировали свою силу и слабости. Причем не ради посторонних важных и нужных целей, а только из любви к процессу. Новорожденные "Страсти" амбициозны, пестры, тяжеловесны, и все это им на пользу. Музыкальных "нетленок" цикл содержит мало, поэтических - больше, хотя тоже не подряд. Но вместе, в перенасыщенном калейдоскопе изысков и упрощений, пафоса и пародии, возникают интрига и диалог. За ними же проступает неожиданно внятная картина независимого современного творчества. К чествуемому немецкому гению эти "Страсти по Матфею Баха" относятся примерно так же, как приговский "Евгений Онегин Пушкина" к главному русскому поэту. И именно их собирательность более всего адекватна модели: в "Страстях по Матфею" - весь Бах, в Бахе - вся европейская музыка до него и после.

Современные русские композиторы: Алексей Айги, Иван Великанов, Александр Вустин, Вячеслав Гайворонский, Андрей Дойников, Сергей Загний, Павел Карманов, Алексей Ларин, Владимир Мартынов, Владимир Николаев, ТПО Композитор, Борис Филановский, Юрий Ханин, Дмитрий Чеглаков, Алексей Шульгин, Александр Щетинский, Ираида Юсупова