Современные русские композиторы / Воскресенье 26 марта 2017

В культурном центре ЗИЛ показали хореографическую карикатуру на индустриальный романтизм XX века. Пластический спектакль "Завод машин" станцевали под музыку Андрея Кулигина в исполнении Ансамбля Студия новой музыки. В финале танцовщики и музыканты по-гайдновски распрощались с контруктивизмом ушедшей эпохи.

Гениальной хохмой балета оказался эпизод с холодильником. Его как божество медленно спустили "с небес" на фоне трогательного пуантилистического музыкального фрагмента. Именно в этот момент хореографы (Анастасия Кадрулева и Артем Игнатьев) сделали акцент на плавности движений. Любовный дуэт, соло-размышление, дымка (источаемая изобретением эпохи) и поедание бутерброда из холодильника лежало в одной плоскости. Кульминационное псевдовоссоединение человека и машины удачно поместили в точке золотого сечения.

Драматургия "Завода" раскручивается по спирали. Каждый виток - это два параллельных мира. Бездушная техника и живые люди. Они пытаются гармонично сосуществовать, но соединиться не могут.

В противоположность двум другим плоскостям музыка и хореография слились в единое целое. В музыке за техничные конструктивистские "витки" отвечал чеканный ритм и диссонансные удары аккордов в стиле "Завода" Александра Мосолова или "Рельсов" Владимира Дешевова. В характерных эпизодах имитации свиста, скрежета и монотонного отстукивания механизмов исполнителям удались на славу.

Внешне спектакль смонтирован из геометрических фигур и прямых линий. В пределах этой художественной задачи артисты театра "Балет Москва" нашли множество вариантов перевоплощения. Нарочитая угловатость в движениях: треугольники рук, параллели ног, перпендикуляры поддержек. Одни танцоры - однотипные фигуры конвейера, другие - его же детали с зацикливанием на простейшем движении - шаг, поворот, наклон. Визуальным продолжением хореографии художник-постановщик (Сергей Илларионов) "начертил" супрематические декорации. Заводские дымящие трубы сверху и снизу отметили горизонт и диагонали.

Взгляд на индустриального человека в спектакле продемонстрировал основные маркеры прошлой эпохи. В "одушевленных" эпизодах преобладает массовость - перформанс начинается с перекатывания огромного клубка людей по сцене. В одном из фрагментов идет трансляция идей "сверху" через рупор. Фразы типа "это начало пути осмысления культуры" буквально ввинчиваются в мозг на максимальной громкости, перебивая музыкальный фон. На периферии сцены расположилась стена с лампочками как еще одно ироничное замечание постановщиков. Идея прозвучала, девушка-активистка вкрутила лампочку, стена стала ярче, идеология прочнее. В сценографии не обошлось и без человека с красным флагом. Он растерянно бегал по сцене, не зная, куда пристроить столь важный атрибут. Многие движения выглядели как пародия на механизмы машин. Но попытка идентификации человека и промышленных изобретений намеренно осталась нереализованной. Об этом в первую очередь говорит музыкальное содержание. Техника пуантилизма не давала танцовщикам слиться в однородную массу. Звукоточки невероятно далеки друг от друга (даже если это повторение звука на одной высоте) во времени и пространстве (они разбросаны по разным тембрам партитуры). Некоторая репетитивность (хоть она и по сути своей монотонна) в финале спектакля обретала внутренние изменения мотивов и образно отдалялась от стучащего конструктивизма.

Оказав почтение индустриальной эпохе, танцоры "оплавились", подобно оловянным фигурам, и медленно покинули сцену. Гася свет, оставили свои места и музыканты, как будто они исполняли только что "Прощальную" симфонию Й. Гайдна. Финал перформанса намекнул публике: "Все увиденное - лишь воспоминание, посвященное 80-летию Дворца культуры АМО ЗИЛ, не более того".

Современные русские композиторы: Андрей Кулигин