Ведомости / Среда 08 октября 2003

        Начиная с 70-х гг. Голландия, в сфере музыкального авангарда серьезно отставшая от Германии и Франции, стала активно наверстывать упущенное. Не пытаясь догнать соседей на проторенной дороге усложненного структурализма, голландцы сразу взяли себе альтернативные ориентиры - американский минимализм и варварские ритмы Стравинского. Очень быстро возник лидер - Луи Андриссен (р. 1939) , воспитавший всех остальных композиторов и создавший все музыкальные ансамбли, равно непохожие и на большие симфонические оркестры, и на европейские коллективы новой музыки, предназначенные для исполнения рафинированной авангардной музыки.

        Написав в 1972 г. пьесу "Стойкость", Андриссен организовал для ее исполнения оркестр "Стойкость" (Orkest de Volharding) , который успешно существует до сих пор, гастролируя по миру. В Петербург оркестр "Стойкость" привез свой коронный номер - 30-минутную композицию Андриссена "На букву М начинаются Мужчина, Музыка и Моцарт" (M is for Man, Music, Mozart). Это вещь была создана в 1991 г. для короткометражки Питера Гринуэя, одной из частей телевизионного проекта BBC Not Mozart. Это потом уже Гринуэй поставил две оперы Андриссена ( "Роза, лошадиная драма" и "Письма к Вермееру") , а тогда Андриссен впервые пригласил к сотрудничеству режиссера, в котором находил родственное стремление к агрессивности, заковыристости и крайнему формализму. Короткометражка начинается с Адама и Евы; в непривычных условиях анатомического театра они дают жизнь голому человеку; окруженный импозантной толпой (словно из "Оперы нищих") , голый человек постигает движение, музыку, но так и не постигает Моцарта. Проходной экзерсис Гринуэя оттесняется на задний план музыкой Андриссена - возможно, и потому, что она исполняется вживую, в темном пространстве под экраном и обнаруживает себя мощнее, чем умозрительный видеоряд. Жесткое, брутальное звучание медных (по составу оркестр "Стойкость" напоминает джазовый бэнд) , настырная ритмика и мужественная печальная лирика образуют простой и могучий сплав этого опуса. Луи Андриссен - один из немногих серьезных композиторов, кто открыт стихии джаза и поп-музыки, но умеет переплавлять ее в индивидуальный язык строгой организации. В два других его опуса (Passagiata и I despues) влилась и струя итальянского народного пения (во всех композициях солировала экспрессивная и нервная Кристина Завалони) ; скорбный пафос строф Андриссен передал от собственного лица, соединив музыку с рапсодическими кадрами кинофантазий (режиссер Марайке ван Вармердам).

        Оркестр "Стойкость" решил приобщить к голландскому опыту и петербургских композиторов, заказав двум из них оригинальные саундтреки к фильмам классика русской анимации Владислава Старевича. Александр Попов всего лишь старательно проиллюстрировал музыкой жестокую мелодраму из жизни насекомых "Месть кинооператора", а Борис Филановский, напротив, написал яркую концертную композицию, не слишком заботясь о том, чтобы соответствовать стилю и персонажам усато-хвостатой социальной комедии "Крыс городской, крыс деревенский".

        В целом кинопрограмма оркестра "Стойкость" осталась поприщем композиторов, а не мастеров экрана. Обратная ситуация произошла с мультимедиа-оперой "Татуированные языки" (Tattooed Tongues) , где последнее слово осталось за видеотехнологиями. Либретто оперы посвящено сложным отношениям мистика Сведенборга с собственной тройственной сущностью (она делится на трех певцов-солистов) , а также со своими невидимыми последователями. Эту многословную графоманию положил на музыку композитор Мартайн Паддинг - само собой, ученик Андриссена. Музыка Паддинга хороша там, где напоминает музыку учителя, в прочих же местах ее сладковатую однообразность спасало лишь слаженное музицирование голландского ансамбля Loos и петербургского eNsemble, подведомственного институту "Про Арте" (дирижировал Федор Леднев). Но интереснее всего оказалась проекция сюжета о великом духовидце в технологическое пространство (особенно тот эпизод, где Сведенборг переговаривается из рая со своими адептами на языке SMS-сообщений) и интерактивное компьютерное видео: оно посылало на экран графические изображения, которые жили собственной жизнью, откликаясь на импульсы, исходившие из музыкальных звучаний.

        Оба голландских проекта, столь необычных для нашей музыкальной жизни, привлекли внимание немногочисленной и случайной публики. И роскошно отреставрированный Театр музыкальной комедии, где так хорошо смотрелось технологичное шоу, и захудалый кинотеатр "Паризиана", где шло кино с музыкой, не могли похвастаться аншлагом. В этом состоит печальная сторона культурных инициатив, предпринятых официальными голландскими структурами и поддержанных отечественными культурными организациями. Вбухать в каждый проект десятки тысяч долларов, а затем удовольствоваться нецелевой публикой, польстившейся на бесплатный вход, - значит выбросить деньги на ветер. Если бы в деле участвовал коммерческий партнер, который бы взялся за обычную городскую рекламу, оба проекта могли бы стать заметными событиями питерской культурной афиши. Увы, формальный подход к культурной пропаганде, столь же неплодотворный, как и оголтелая коммерция, привел к тому, что вид из "Окна в Нидерланды" смогли оценить немногие.

Современные русские композиторы: Александр Попов, Борис Филановский